Где золото Лукашенко?
- 20 июл.
- 5 мин. чтения
Обновлено: 21 июл.
Почему в Беларуси наращивают золотовалютные резервы при дефиците внешней торговли и счета текущих операций.
Сегодня я хочу поговорить о важном и, на первый взгляд, парадоксальном явлении в беларуской экономике: почему, несмотря на отрицательное сальдо внешней торговли и дефицит счета текущих операций, нелегитимные власти продолжают наращивать золотовалютные резервы — и что это значит для экономического развития и будущего страны. К чему нас всех готовит режим Лукашенко?
Для начала напомню: золотовалютные резервы — это иностранная валюта, золото, специальные права заимствования и другие активы, которые Нацбанк и правительство могут использовать для:
расчетов по внешним долгам,
сглаживания колебаний курса,
поддержания доверия к национальной валюте.
Иными словами, ЗВР — это «страховой полис» государства на случай внешнеэкономических шоков.
Если мы посмотрим на официальную статистику, то увидим интересный факт:
На начало 2025 года золотовалютные резервы Беларуси составляли чуть более 8,9 млрд долларов США,
к июлю 2025 года они превысили 11,5 млрд долларов.
При этом доля золота в их структуре выросла с 4,5 млрд до 5,7 млрд, а валютная часть также прибавила — с 3 млрд до 4,4 млрд. долларов.
На первый взгляд, если резервы растут, значит больше возможностей для поддержания экономической устойчивости.
Но рост резервов происходит на фоне отрицательного сальдо внешней торговли и дефицита счета текущих операций. За I квартал 2025 г. отрицательное сальдо или минусовой баланс счета текущих операций, то есть состояние в денежном выражении всех поступлений и оттоков товаров, услуг и капиталов стало больше, чем за весь прошлый год, а именно за январь-март 2025 г. оно составило минус 2 млрд долларов, что достигает 11% ВВП за этот период. В тоже время за январь-май 2025 года по данным Белстата дефицит внешней торговли товарами достиг 2,6 миллиарда долларов США — это на миллиард больше, чем за тот же период 2024 года. По данным Нацбанка отрицательное сальдо внешней торговли Беларуси как товарами, так и услугами за первые четыре месяца этого года составило 856 млн. долларов.
Что это значит?
Это значит, что страна безусловно тратит валюты больше, чем зарабатывает.Беларусь по итогам последних месяцев имеет:
сокращение экспортной выручки, в том числе ввиду санкций и сокращения рынков,
рост импорта, в том числе сырья, комплектующих и товаров народного потребления,
необходимость выплаты процентов и погашения основного долга.
Обычно такие условия ведут к снижению резервов, ведь если страна тратит валюты больше, чем получает, «запас» должен уменьшаться.
Но почему этого не происходит? Откуда тогда берётся приток валюты? Ответ — в том числе за счет внешнего финансирования. Валовой внешний долг Беларуси за первый квартал 2025 года вырос на 2,2 млрд долларов США и составил на 1 апреля — 37,4 млрд. долларов. Беларусь получала кредиты и финансовую помощь от России, частично заимствовала через евразийские механизмы.
Часть этих средств идет напрямую на обслуживание долгов и поддержку экономики, а часть — Нацбанк складывает в резервы. Возникает логичный вопрос: зачем откладывать валюту в резервы, если есть дефицит?
Причин несколько.
Во-первых, обслуживание внешнего долга.Беларуси каждый год нужно погашать и обслуживать внешний долг — это несколько миллиардов долларов в год. Если внезапно не хватит валюты, государство будет вынуждено либо резко девальвировать рубль, либо объявлять дефолт — оба сценария крайне опасны.
Во-вторых, сглаживание колебаний курса.Беларуский рубль чувствителен к политическим и внешнеэкономическим шокам. Достаточно одной новости, чтобы население рвануло скупать валюту, — и курс может обвалиться. Наличие достаточного резерва дает возможность Нацбанку выйти на рынок с интервенциями и не допустить паники.
В-третьих, сдерживание инфляции.Беларуская экономика — импортозависимая. Девальвация рубля сразу ведет к росту цен на сырье, оборудование и товары массового потребления. Следовательно, надежный резерв — это «замедлитель» инфляции.
В-четвертых, имидж.Наличие достаточного резерва — это сигнал для инвесторов и внутреннего бизнеса. Это фактор доверия.
Но у такой стратегии есть оборотная сторона.
Во-первых, дефицит счёта текущих операций никуда не делся. Если страна наращивает ЗВР не за счет своей выручки, а за счет внешних займов — это означает рост долговой нагрузки. Займы рано или поздно надо отдавать.
Во-вторых, это повышает зависимость от союзников. Если завтра изменятся условия или сократится внешнее финансирование, страна столкнется с тем, что резерв может быстро уменьшиться. Без профицита торговли этот разрыв нечем закрыть.
В-третьих, рост золотовалютных резервов не означает автоматически рост устойчивости экономики в целом, если не решается структурная проблема: низкая диверсификация экспорта и высокая зависимость от отдельных рынков и кредиторов.
Что это значит для курса и инфляции?
Если внешняя поддержка сохраняется — Беларусь может и дальше удерживать рубль относительно стабильным. Инфляция не будет резко расти.
Если помощь сокращается, а долговая нагрузка остается — придется либо тратить резервы, либо девальвировать рубль.
Девальвация неизбежно разгонит цены. Чем меньше резервов к тому моменту — тем больнее будет удар.
Наращивание ЗВР при дефиците — это тактика, а не стратегия.
Это вынужденная мера, которая даёт отсрочку и запас времени:
сгладить текущую ситуацию,
выполнить долговые обязательства,
удержать стабильность курса.
Но без устойчивого притока валютной выручки за счет развития экспорта, улучшения условий торговли и диверсификации рынков этот запас может быстро иссякнуть.
Для долгосрочной устойчивости Беларусь должна:
расширять географию экспорта,
углублять переработку сырья,
снижать импортозависимость,
укреплять внутренний рынок,
искать новые источники инвестиций.
Таким образом, наращивание золотовалютных резервов сегодня — это скорее симптом того, что страна готовится к возможным внешним или внутренним шокам. Это правильно в краткосрочном плане, но долгосрочно необходимо решать проблему структурного дефицита и зависимости от заимствований.
Но к какого характера шокам готовится режим?
Этот вопрос остается открытым. Но в истории есть примеры когда страны в столь нетипичных условиях наращивали ЗВР. Например, нацистская Германия перед Второй мировой войной. Третий рейх накапливал валютные и золотые резервы, а также развивал бартерные схемы, чтобы снизить зависимость от валютных расчетов. Ныне и режим Лукашенко все чаще прибегает к бартеру и расчетам наличными.
Лукашенко платит налом. В частности, утечка корреспонденции относительно недавних сделок между военными Мьянмы и режимом Лукашенко говорит о том, что последний направлял прямой запрос в Управление военных закупок Мьянмы с просьбой быстро произвести необходимые платежи наличными «в соответствии с предыдущей практикой». В запросе также отмечалось, что режим Лукашенко может даже отправить самолет в Мьянму для получения наличных, ссылаясь на предыдущий опыт. И вот здесь возникает интересный вопрос - а как тогда такой внешнеторговый оборот за наличный расчет отражен в статистической отчетности? Или эти наличные легко превращаются в личные?
Еще один пример: Ирак перед войной 2003 года. При всех ограничениях Саддам Хусейн пытался увеличить золотовалютные резервы.
Ну и самый недавний и близкий пример — это Россия перед началом полномасштабной агрессии против Украины. С 2014 по 2021 год Россия активно наращивала резервы и диверсифицировала их — уходила от доллара, покупала золото и юани. Уже сейчас стало понятно, это была подготовка к рискам масштабного конфликта. Рост золотовалютных резервов сам по себе не всегда означает подготовку к войне, но в сочетании с другими признаками — милитаризацией, ростом оборонного бюджета, стратегическими закупками — может быть одним из индикаторов. Последние годы мы все эти признаки наблюдаем в Беларуси.
Таким образом, уже сейчас становится понятно, что режим Лукашенко готовит Беларусь к трагическому сценарию. Эти примеры — от нацистской Германии до путинской России — показывают, что режимы, готовясь к потрясениям, будь то войны, санкции или внутренние кризисы, часто прибегают к схожим стратегиям: накапливают резервы, переходят на бартер или наличные расчеты, минимизируя следы в международной финансовой системе. В случае Лукашенко, сделки с Мьянмой и упор на наличные намекают на попытку не только обойти санкции, но и, возможно, скрыть потоки средств, которые могут оседать в карманах окружения Лукашенко на их личных счетах.
Комментарии